Развитие российской нормативно-правовой базы лизинговых операций

8 февраля 1998 г. был подписан Закон № 16-ФЗ «О присоединении Российской Федерации к Конвенции УНИДРУА «О международном финансовом лизинге» (далее – Конвенция) [4].

Указанную Конвенцию разрабатывал с 1974 г. Международный институт унификации частного права (UNIDROIT – УНИДРУА). Окончательно она была согласована в 1988 г. на конференции в Оттаве (Канада) представителями 55 государств. Основная цель Конвенции – унификация правового регулирования отношений, возникающих в связи с осуществлением сделок финансового международного лизинга. Предметом регулирования Конвенции являются те лизинговые сделки, при которых лизингодатель и лизингополучатель находятся в разных странах и срок лизинга оборудования приближается к сроку его амортизации. Конвенция трактует классический лизинг, который носит трехсторонний характер: продавец оборудования, лизингодатель и лизингополучатель (пользователь).

В Конвенции зафиксированы, в частности, такие важные положения, как самостоятельный характер финансового лизинга по отношению к традиционному договору аренды. Предусмотрено освобождение лизингодателя – собственника оборудования от ответственности за ущерб или убытки, причиненные этим оборудованием лизингополучателю или третьим лицам. Закреплено право пользователя непосредственно обращаться с претензиями относительно оборудования к поставщику (при условии, что поставщик не несет ответственности одновременно перед лизингодателем и пользователем за один и тот же ущерб).

В перспективе участие России в Оттавской Конвенции способно облегчить выход на международный рынок отечественных лизинговых компаний и предприятий – поставщиков оборудования по схеме лизинга.

Конвенция создает только общие правовые рамки регулирования международных лизинговых сделок, в пределах которых или в дополнение к которым участники Конвенции могут в зависимости от конкретных условий применять и иные правовые нормы. Участники вправе вообще не применять нормы Конвенции в целом, а также отступать от тех или иных ее положений, кроме специально оговоренных.

Россия присоединилась к Конвенции с заявлением о том, что «вместо положений п. 3 ст. 8 Конвенции она будет применять нормы своего гражданского законодательства». Заявление предусмотрено в ст. 20 Конвенции, а его необходимость вызвана тем, что в России несколько по-иному и в целом строже, чем это предусмотрено в п. 3 ст. 8. Конвенции, регулируются ответственность лизингодателя за сохранность оборудования, ответственность перед третьими сторонами за смерть, причинение телесных повреждений или ущерба собственности, причиненных оборудованием, при наличии умысла или неосторожности лизингодателя. Имеется в виду, прежде всего ст. 401 ГК РФ, в которой установлены основания ответственности за нарушение обязательств. Этим заявлением, по сути, дополнительно ограждаются интересы отечественных лизингополучателей.

Рассмотрев становление правовой базы лизинга в России, перейдем к его современному состоянию.

Конвенция является в некотором роде ориентиром для разработчиков внутреннего лизингового законодательства. Это важно иметь в виду потому, в частности, что успешному развитию лизинга в России препятствует ряд обстоятельств, в числе которых одним из основных можно считать как раз несовершенство имеющейся правовой базы.

Анализ ГК РФ в части, касающейся лизинговых отношений, выявляет ряд его недостатков. Например, в Кодексе никак не ограничивается срок сдачи имущества в аренду и лизинг. Продолжительность действия договора полностью отдается на усмотрение сторон. Между тем существует проблема отграничения лизинга от операций, маскируемых под него с целью получения налоговых льгот [19].